Хиппи и хипаны — два разных корня контркультуры времен СССР (01)

К середине семидесятых в СССР весь культурно-идеологический креатив был окончательно исчерпан. Вернее, исчерпан он был давно, но именно к этому периоду всем стало ясно – дальше полный тупик. Официальная культура еще продолжала эксплуатировать исторические или любовные проверенные столетиями тренды вместе с вялыми и бездарными пролетарскими, но все это делалось слишком бездарно, на выходе выглядело лубочно, даже в исполнении мастеров культуры.

На смену им с Запада влезала в сознание советских граждан европейская контркультура, и движение хиппи было одним из ее проявлений. Однако, на фоне того, что менталитет русского человека, уж, таков , что он из всего готов сделать предмет своей уникальной гордости и возвышения над «быдлом», и первые советские хиппи обособляли себя от низового общественного звена советских граждан.

Они еще не знали, что корни хиппи лежат в переосмыслении языческих верований коренных народов Южной Америки, они считали , что «хиппи» является самым передовым и модным креативом европейской и северо-американской молодежи. Поэтому обращаться к древним языческим корням своего народа «настоящие системные хиппи» считали зазорным, но перепечатанного Кастанеду зачитывали до дыр и гордились этим.

Примечательно то, что простой народ, провинциальное неначитанное «быдло» тоже отчасти примеряло на себя культуру «хиппи» — стали модными длинные прически у мужчин («патлы»), расклешенные внизу брюки («клеша»), ну, и звали их потом пренебрежительно «хипаны». «Системные хиппи» к этой интерпретации их «передового» западного креатива относились презрительно – сами, будучи вне системы официальной культуры, презирали носителей другого , но внесистемного «хипанства», также выходящего за рамки советской культуры.

Соответственно, «хипаны» «системникам» мстили в ответ – они их просто били всегда, там, где встретят. Поэтому системные хиппи ни на какую природу к цветам и травам выезжать не стремились в семидесятых годах , они попросту боялись быть битыми, и потому кучковались в центральных городах. А советские «хипаны» покоряли сердца девчонок на танц-площадках, не собирались воспринимать идеи мирного сосуществования – они были куда ближе к истокам славянской культуры, нежели хиппи.

И это было неудивительно – системные советские хиппи имели возможность впитывать культуру через немного приоткрытые ворота на запад, а «хипаны» могли лишь питаться культурой через также широко открытыми воротами на Восток – чего не хватало в официальной культуре, то входило через всегда открытые распашные ворота подсознания бывших Русичей, а ныне новой формации «советских граждан», но все тех же славян.

А что, те же длинные волосы, босые ноги и широкие штаны – так народ простой издревле на Руси и ходил. Выпив хмельного, лез в драку, в драке терял рассудок окончательно. Но самое главное отличие «хиппи» от «хипанов» было обусловлено проросшим в СССР к началу семидесятых традиционным для России иерархически-социальным несистемным делением, которое имело начало еще в середине XIX века – начитанные столичные интеллигенты и провинциальные «жлобы». К тому же, у жителей столиц больше было возможностей заполучить перепечатку неиздававшегося в СССР Кастанеды

(окончание следует)