Вчера все же отважился посмотреть ставший скандальным фильм «Утомленные-2. Предстояние». Правда, не решился потратить на это деньги (о чем не пожалел, кстати), просто скачал и посмотрел дома на компьютере, но посмотрел честно – все три часа от начала до конца. Я пытался понять, в чем великая сила кинематографа, производимого Михалковым. Мне показалось, что понял.
Никита Сергеевич, совершенно не стесняясь, из фильма в фильм использует зрителя в качестве психоаналитика, демонстрируя нам все свои фетиши, запечатленные из советского барчукового детства (а также юности и молодости). Ничего страшного в том, что на этих формах его сознание застыло и приняло ригидные формы.
Я понимаю, что толерантное отношение его отца к Михалкову на публике, и тихая язвительная критика вождя на кухне настолько поразили психику Никитки, что он серьезно подвис на желании смачно и по-киношному эффектно макнуть вождя в дерьмо, что и осуществил наконец, правда по соображениям этическим заменил дерьмо шоколадным тортом. Фетиш номер один.
Полагаю, что Никита рос достаточно хилым и трусливым барчонком, поэтому всю жизнь мечтал о супер-силе, супер-способностях, чтобы всем показать, ху-из-ху в этом мире. Супер киношником Никита Сергеевич стал, а вот комплекс недомужика, похоже, дает еще о себе знать в его уже стареющем сознании. Поэтому он надевает ЗК Котову на руку «крюгеровскую» перчатку с лезвиями. А что? Вещь в ГУЛАГе полезная была, наверно. Фетиш номер два.
Наверно, Никита в детстве частенько проигрывал в известную разбитуху «камень-ножницы-бумага» и потом долго всех доказывал, что есть такие ножницы, которые камень порежут, что русская береза и есть настоящее стоеросовое железное «дерево-крепче-железа». Поэтому Никита Сергеевич ввел новые свойства для этой породы древесины – танки приподнимать. Вот так – за металлический ствол танка не получилось, а березовым дрыном запросто. Фетиш номер три.
И последнее, о чем даже боюсь вслух произнести (вдруг, ошибаюсь). Засел таки в Михалкове, на мой взгляд, некий инцестный комплекс – самому посмотреть и другим показать обнаженную грудь своей дочери Анны. Почему бы и нет? Проблема – сам на съемках фильма, поди, насмотрелся, а нам не показал до конца. Нечестно это, хотя и вписывается в закон жанра – студится он перед психоаналитиком (перед зрителем, значит) всю стоеросовость собственной натуры демонстрировать. Позитивный, кстати, фактор.
[…] Стоеросовые свойства goo.gl/fb/FbyeP […]
У Евтушенко есть в «Ягодных местах» про то, что всё человечество делится на тех, кто уже прочёл <Достоевского, что ли>, кто ещё не прочёл <Достоевского, что ли>, и тех, кто никогда не прочтёт <Достоевского, что ли>.
Не помню, там, возможно и не Достоевский был, а Толстой. Но в общем, это не очень важно, важен смысл. Так вот, по этой категории фильм Михалкова попадает в категорию «Никогда я его не посмотрю».
На уровне Титаника, т.е. кинцо-то, в некотором смысле.
Я не пожалел о том, что посмотрел это кино, я хотел понять, интересны ли мне выраженные языком кино искусства личные рефлексии Михалкова или нет — посмотрел и понял, не интересны. Возможно, он гений, а я быдло и ботва, сермяжное рыло необразованное. Этого я уже до гроба не пойму (о себе).
Кстати, чтобы быть честным — в свое время «Амаркорд» Феллини меня точно также не вштырил… Мне просто были не интересны личные рефлексии Феллини. Но тогда я был молод, и подумал — вероятно, я когда-нибудь вырасту до того, чтобы в кинотеатре ловить кайф от личных рейлексий кино-гениев.
С тех пор прошло 25 лет, но так и не дорос… увы мне…