Что-то неподдельно искреннее нахлынуло на меня, ободрило, ласково нашептало:
— Ты можешь. Ты умеешь. Давай! Сделай, чтоб не пришлось краснеть!
Немедленно воспрянув духом, я устроил Семешову т а к у ю встречу, какой Дали не удостаивал Хачатуряна.
Он бы теперь гордился мной, гордый Сальвадор.