Что испугало орловских помещиков

Как известно, чем дальше груз отправляешь, тем дешевле тариф его транспортировки из расчета за километр. С конца XIX века, когда на рынки России и Европы стал поступать очень дешевый хлеб из Сибири, для защиты производителей Центральной России был введен Челябинский Тарифный перелом. Буквально это означало следующее — при перевозке зерна из Сибири на запад через Челябинск (а иного железнодорожного пути тогда не существовало) с этого пункта тариф транспортировки пересчитывался таким образом, будто зерно отправлялось из Челябинска.

Трудно судить, насколько эта мера была экономически целесообразна для России, но сибирские производители хлеба были крайне возмущены этой препоной для их интервенции на западные рынки сбыта. И эта же мера позволяла крупным аграриям того периода (помещикам) Центральной России держать достаточно высокие цены на хлеб. Естественно, сибиряки много лет упорно боролись за отмену Челябинского Тарифного перелома, продвигая свои резонные мотивы в правительстве. Этот перелом в итоге был отменен за год до начала Первой Мировой войны с 1 августа 1913 года. Вот что писала в 1909 году об этом вопросе сибирская пресса.

Орловские помещики взволновались. Телеграф сообщает, что Орловское губернское земское собрание постановило ходатайствовать о сохранении перелома тарифа в Челябинске и обращении серьезного внимания при постройке железных дорог в Сибири и Средней Азии на интересы хлебного экспорта Европейской России.

Как известно, до сих пор пресловутый челябинский перелом служил пробкой, мешающей сибирскому хлебу проникать на рынки Европы. Это, конечно, в сильной степени являлось тормозом хлебной торговли Сибири, имеющей почти единственный выход на рынки Европы через Челябинск. Правительство это поняло, и поднят был вопрос об уничтожении тарифного перелома в Челябинске. Вопрос этот в последнее время разбирался на одном из съездов в Петербурге, причем лица, заинтересованные в хлебной торговле, высказались все за отмену перелома. Часть участников съезда предложила уничтожить перелом при условии, чтобы хлеб из Сибири направлялся в южные порты. Этим предполагается ослабить ту конкуренцию, которая создастся сибирским хлебом при условии направления его для рынков Западной Европы через западные порты. Но все же, повторяем, заинтересованные в хлебной торговле участники съезда все признали необходимым отменить челябинский перелом. Так высказались, между прочим, хлеботорговцы, так думает и правительство. Говорить о том, что челябинский перелом является вопиющей несправедливостью для Сибири, не приходится, т. к. это и без того слишком ясно.

Не так смотрят, очевидно, на дело орловские помещики. Уничтожение челябинского перелома, невыгодное для хлеботорговцев и необходимое для пользы государства, бьет по карману орловских помещиков. Привыкшие ходить на помочах покровительственной системы, орловские , помещики испугались отмены перелома, так как эта отмена удешевит на 5—10 копеек пуд сибирского хлеба, и следовательно удешевит и хлеб орловских помещиков.

Едва ли можно сомневаться в том, что орловские помещики, возбуждая ходатайство об оставлении перелома, выдвинут мотивом не свои личные «убытки», а «убытки» крестьян—земледельцев. Но такой мотив, конечно, не может быть основательным. Ни для кого не секрет, что наш крестьянин центральной России имеет очень ограниченное количество излишков хлеба, который можно выбрасывать на рынок. Не безызвестно и то, что тот же крестьянин весьма часто вынужден бывает не продавать, а наоборот, покупать хлеб для собственного пропитания. Так называемая правительственная помощь населению в годы неурожая бывает особенно тяжела потому, что цены на хлеб стоят в такие годы очень высоко. И от этих высоких цен страдают всегда государство и русский мужик, а господа помещики остаются в выигрыше. В годы обильных урожаев, когда цены на хлеб падают весьма низко, наоборот, страдают помещики, но крестьяне даже и при весьма низких ценах на хлеб только радуются урожаю. Все это вполне понятно, так как производителями хлеба для рынка являются главным образом помещики, крестьяне же выбрасывают на рынок только излишки в годы урожая. Вздутие цен на хлеб таким образом, всегда выгодно одним помещикам и только в годы обильных урожаев оно полезно для крестьян.

Совсем другая картина в Сибири. Помещиков у нас нет. Единственными поставщиками на внешний рынок хлеба являются крестьяне, причем излишки хлеба у сибирских крестьян выражаются в сотнях миллионов пудов. В Сибири, таким образом, поднятие цен на хлеб отражается в благоприятном смысле на бюджет всего населения, тогда как в Европейской России это поднятие цен всегда выгодно только помещикам. Вот эта-то разница в положении вещей, разница, являющаяся вопиющей несправедливостью по отношению к населению Сибири, и заставляет настойчиво выдвигать вопрос об уничтожении челябинского перелома. Судя по данным, вопрос об уничтожении перелома предрешен в положительном смысле. Это дает уверенность, что «ходатайство» орловских помещиков успеха иметь не будет, но уже самое выступление орловского земства с таким «ходатайством» является показателем того взгляда на Сибирь, какого придерживаются господа помещики Европейской России.